разгадали в театре «Школа драматического искусства», выпекая «Трудовой хлеб» А. Островского
Эта история могла бы случиться в любом городе, деревне и даже в любой стране. Однако, произошла она в российском захолустье, в котором жизнь течет привычно и обыденно. Заштатный учитель, добывающий на пропитание частными уроками, на содержании которого две племянницы на выданье, который к тому же не прочь опрокинуть рюмки две-три для куража. 
Девушки-невесты в поисках женихов в ожидании лучшей участи, чем прозябание в съемной квартире дядюшки. Частый гость их семейства — молодой человек, закончивший университет. Лавочник, хозяин дома, в котором проживает семья учителя. Молодой щеголь, страстно желающий разбогатеть, не прикладывая притом особых усилий, и выгодно жениться.
Богатый чиновник, сумевший разбогатеть «не без ущерба для совести», на которого свалилось огромное наследство. Их судьбы странно переплетаются, приобретая неожиданный поворот, превращаясь внезапно в захватывающий детектив, где каждый тянет свой жребий. Эту почти обыденную историю подсмотрел знаменитый русский драматург Александр Островский и рассказал о ней в своей комедии «Трудовой хлеб» — малоизвестной и незаигранной пьесе. В «Школе драматического искусства» предложили свою версию комедии и расшифровки загадочной ремарки автора — «сцены из жизни захолустья». На сцене — современная и более чем актуальная история семьи, несмотря на то, что события происходят в Москве почти полтора века назад.
«Сцены из жизни захолустья» ничуть не постарели, напротив, почти ничто их не отделяет от дня нынешнего, разве что черно-белые костюмы да масштабы мошенничества. Захолустье, в которое внимательно всматривается автор, вовсе не географическое понятие, а та самая территория души, где истинные духовные ценности сброшены на окраину сознания, а сомнительные идеалы вовсю мчатся на рысаках… к неминуемой расплате.
Как это произошло, к примеру, с разбогатевшим чиновником Матвеем Петровичем Потроховым (Игорь Лесов), который мучается от безделья и пытается забыться в бутылке. «Вот третьего дня был я у одного старого товарища, выпили шампанского вдоволь, уж чего я там не городил!.. И отчего бы мне сокрушаться, кажется?… Положение мое блестящее…Конечно, все вздоры; а накопится, знаешь, этих мелочей в душе, ну и вздыхаешь, точно преступник какой, право, точно душу загубил».
Или страдает от неудавшихся торговых авантюр и финансовых махинаций молодой делец Егор Копров (Андрей Миронов-Удалов) он же Жорж, который в вечном поиске легких денег и выгодной женитьбы. В ответ на свою просьбу к Потрохову занять денег в долг на очередную махинацию, слышит: «Нельзя тебе давать. Ты и кирпичи машиной делал, тоже говорил, дело верное; и селедок ловил на Волге, и в провинциях театры содержал, и крахмалом картофельным торговал, и гальванопластику какую-то отливал – все у тебя дело верное; а что вышло? Где наши деньги?»
Однако у любителя легкой наживы Жоржа, привыкшего срывать куш, своя философия жизни. В захолустье его души кумир — нажива, во что бы то ни стало, ради которой он живет и страстно разъясняет это своей любовнице Наташе (Анна Кузминская), мечтающей выйти за него замуж: «Зачем же так уж очень много денег?.. По-вашему, счастлив только очень богатый? – наивно спрашивает Наташа. – Я с вами не согласна; можно быть счастливым и на небольшие, трудовые деньги». Копров с пылом объясняет ей: «Чтоб иметь возможность удовлетворять всем своим потребностям. Потребности неудовлетворенные причиняют страдание, а кто страдает, того нельзя назвать счастливым.
Например, у меня синяя коляска и серые лошади, вдруг мне понравится зеленая коляска и вороные лошади…» Не герой ли это нашего времени? Разве что коляски, запряженные вороными, сменили «мерседесы» и «бентли», а богатые невесты на Руси всегда в цене. Однако Островский недаром назвал свою пьесу «Трудовой хлеб», где взгляды на жизнь других персонажей – учителя Иоасафа Корпелова (Дмитрий Репин), лавочника, хозяина дома Ивана Чепурина (Данил Никитин), закончившего университет Павла Грунцова (Николай Гонтар), отнюдь не совпадают с теми, кто готов на всё ради наживы.
«Ты захмелел, любезный!» — говорит Потрохов учителю, пришедшему к нему в гости. — «Нет, ты захмелел от глупости и от денег, которые тебе даром достались» — парирует Корпелов. – «Ты думаешь, что кто беден, тот и попрошайка, что всякому можно подавать милостыню. Ошибся, милый… Я не хочу быть богатым, мне так лучше. Ты вот и с деньгами, да не умел сберечь благородства; а я мерз, зяб, голодал, а все-таки джентльмен перед тобой. Приди ко мне, я и приму тебя учтивее и угощу честней своим трудовым хлебом! А если тебе нужда будет, так последним поделюсь».
О своей жизни рассказывает и хозяин дома, лавочник Чепурин: «Я недавно и человеком-то стал, а жить-то начал в лошадиной запряжке. Прежде на этом самом месте пустырь был, забором обнесенный, и калитка на тычке; нанял я подле калитки сажень земли за шесть гривен в год, разбил на тычке лавочку из старого тесу; а товару было у меня: три фунта баранок, десяток селедок двухкопеечных, да привозил я на себе по две бочки воды в день, по копейке ведро продавал-с. Потом мало-помалу купил всю эту землю, домик выстроил, – имею в нем овощной магазин, с квартир доход получаю…» Племянница учителя Наташа, которая мечтала выйти замуж за богатого, в конце концов, смиряется со своей судьбой, узнав, что Жорж обманул её, выманив деньги «на дело» и предпочел ей богатую невесту.
Бедные люди Островского в «Трудовом хлебе» оказываются духовно богаче толстосума Потрохова и афериста Копрова, оставаясь преданными своим идеалам. И страдают они даже не из-за бедности, а потому, что разделенное на классы имущих и неимущих общество, смеется над ними и всячески унижает за безденежье. Правят бал олигархи, финансовые тузы. Не портрет ли это нынешнего российского общества из пьес Островского? С удивительной остротой здесь представлены судьбы обездоленных семей, а трудности и тяготы жизни становятся обыденностью. Почему театр «Школа драматического искусства» обратился именно к этой пьесе Островского? «Сам автор обозначил жанр этой истории: «Сцены из жизни захолустья», причем «захолустье» это находится в мегаполисе, а герои места действия, весьма разношерстные: здесь и съемная квартирка учителя, промышляющего дешевыми частными уроками, воспитывающего двух племянниц-сирот, и, тут же, богатый дом его старого университетского товарища, а ныне — статского советника, — говорит режиссёр-постановщик спектакля «Трудовой хлеб» Егор Равинский. — И то, что некоторые герои этой истории часто перемешивают светскую речь с латынью и с церковно-славянским языком, отсылает для меня происходящее в пространство, близкое к притче о «Вавилонской башне» — вихрь людей, вихрь идей, вихрь эмоций…
И что делать обычному человеку, невольно вовлеченному в пучину этого города? За что зацепиться, в чем обрести опору? Возможно, ответ на этот вопрос автор дает в самом названии пьесы». К необычным черно-белым декорациям из фанеры и бутафорией в 2D трудно вначале привыкнуть – от купеческого Замоскворечья они весьма далеки, но в современных интерьерах они вполне уместны. Каждый из героев пьесы в исполнении актеров ШДИ своеобразен и весьма узнаваем в реалиях современной России.
Разве что учитель Корпелов слишком уж наивен в своих рассуждениях: «Да разве жизнь-то мила только деньгами, разве только и радости, что в деньгах? А птичка-то поет – чему она рада, деньгам, что ли? Нет, тому она рада, что на свете живет… Сама жизнь-то есть радость, всякая жизнь – и бедная, и горькая – все радость». Ему виднее, к тому же имя его — Иоасаф.
Фото автора.
ЗАКУЛИСЬЕ 